Они подходили все ближе. Трое молодых мужчин, один из них –
светловолосый, с усами, дьявольски улыбался и выставил вперед пистолет.
Двое остальных сутулились по бокам. Все в светлых костюмах. Внезапно от
противоположной компании вперед вышла девочка лет 12. темноволосая, с
темно-синими большими глазами и стрижкой каре. Она подходила расставив
руки и как бы заслоняя остальных. Внезапно, когда она подошла близко,
ее будто охватила большая тень. Черный туман вырос создавая фигуру
гораздо большего роста – и вот перед недоумевающим белокурым
джентльменом стоит высокая фигура в капюшоне и маске – белой, на одну
половину испещренной темными рисунками.
Медленно, правой рукой,
она снимает маску, скидывает капюшон мантии. Теперь это светловолосая
девушка, с холодными отблескивающими зеленым глазами. В темноте они
кажутся почти серыми и бесцветными. Она улыбается, отводит руку с
маской в сторону – так, чтобы нападающим хорошо было видно. -
Эта маска дорогого стоит. Чтобы сделать ее, мне нужно было найти
поразительно похожую на себя девушку. Лицом…Убить ее, и выточить маску
из ее черепа. Но все это было сделано не моими руками, нет. Мне
преподнесли уже готовый образец – как раз по моему лицу. И оставалось
лишь нарисовать символы своей кровью. Эту маску подарил мне человек,
который очень меня любил. Вернее – мою красоту. Точнее – внешность.
Помнишь Майкл,- сказала она обращаясь к высокому темноволосому человеку
за своей спиной – как я испугалась когда той ночью ты хотел сломать ее?
Ты тоже такой, наверное. Тот кто подарил мне эту маску – не видел
ничего за моей красотой. Ничего. Ни души, ни мыслей ни чувств. Он
подарил ее мне, чтобы я могла изменять свою внешность. Он надеялся, что
я буду надевать ее в старости, для него – но не случилось. Фактически –
маска мне ничего не стоила. Моей крови мне не жалко – это ничтожная
жертва. Со временем кровь вылиняла но остался черный след. Прошло уже
без малого сто лет. Прошло. А что потеряла та девушка? Ведь она отдала
все, и даже не знала для кого. К чему я это все говорю? _ она
внимательно взглянула на джентльмена_ у вас вполне подходящие кости, в
ногах. – повелительный взмах руки – и джентльмен оседает. Еще не
осознавая, что пистолет выпал из рук. Не осознавая что виски скоро
проберет сединой…- - А еще у вас неплохой череп. Хотите, я заберу и
его? Не переживайте, ваши мозги глаза и остальное останутся при вас...
в панцире из кожи и сухожилий, если они там у вас есть..- джентльмен
жалобно скулит. Он вдруг замечает что ноги его не слушают. А под ногами
у девушки появляется аккуратная кучка длинных костей… неужели берцовые
и голеностопные? Его??- - Знаете, я ведь когда-то была безумно добрым
существом. Если бы не такие как вы. Благодаря вам я верю и знаю –
доброта – наивысшая жестокость. Вы входите в чужой, неиспорченный,
незапятнанный мир. Ломаете его. Превращаете его в боль. Такую, что
месть больше не нужна, а прощение уже бесполезно. Такую боль, что к ней
привыкаешь, как к своей душе – и больно от взгляда, от смеха, от чего
угодно. Совершенно беспочвенно, беспричинно и бессмысленно. Такую боль
что перестаешь чувствовать все остальное. Ищешь убежище – пустоту,
одиночество. Заполняешь м душу, пока не перельется до краев. А затем
твоя кровь превращается в яд. Незаметно. Постепенно. А людям вокруг нет
дела. Им хочется видеть как ты улыбаешься. Им хочется видеть только
внешность, иллюзию счастливого и довольного человека. И это доставляет
боль еще раз. И ты уже забываешь, в чем изначальная причина. Тебе все
равно – кто, где и когда поставил точку, или начал писать. Все равно
кто ты – и кому верить. Ты ищешь одного – как бы хоть на минутку
прекратить боль. А это возможно лишь – если выпить чью-то еще. И выпить
ее на пару с теплом , любовью, глупостью. Опустошить и забыть. Искать
следующего, следующего. И ломать чужие миры куда осторожнее и
профессиональнее чем вы. Ты делаете это грубо и очевидно. А я
подтачиваю грань, чтобы однажды мир сломался сам. Чтобы человеку
оставалось только умереть. И если он все же выживет – станет таким, как
я, но не поймет ничего о том, кто его мир сломал. Так и должно быть
наверное. В этом мире есть место для всякого , но рано или поздно, мри
каждого будет сломан – и либо умрет, либо будет жить вопреки. Словно
худшее из чудовищ. Искать чужой боли, жизни, счастье и радость станут
ненужными и бессмысленными. Ах, да, я снова забываюсь. Джентльмены..
Мне все же жалко смотреть на сломанные миры. Ваши настолько примитивны
что и ломать-то нечего. Поэтому не обессудьте.. мне ваши страдания даже
не смешны. Вы просто мясо. И умрите как мясо…. - с кончиков ее пальцев
полился синевато-серый туман. Джентльмен не знал, что делали его
компаньоны. Когда холод коснулся его, он больше не мог двигаться.. их
давно уже не было, бежали . Но и они в тот вечер не дошли домой… -Холод
касается всякого. Но не все выдержат прикосновение пустоты…. Не все._
светловолосый, с усами, дьявольски улыбался и выставил вперед пистолет.
Двое остальных сутулились по бокам. Все в светлых костюмах. Внезапно от
противоположной компании вперед вышла девочка лет 12. темноволосая, с
темно-синими большими глазами и стрижкой каре. Она подходила расставив
руки и как бы заслоняя остальных. Внезапно, когда она подошла близко,
ее будто охватила большая тень. Черный туман вырос создавая фигуру
гораздо большего роста – и вот перед недоумевающим белокурым
джентльменом стоит высокая фигура в капюшоне и маске – белой, на одну
половину испещренной темными рисунками.
Медленно, правой рукой,
она снимает маску, скидывает капюшон мантии. Теперь это светловолосая
девушка, с холодными отблескивающими зеленым глазами. В темноте они
кажутся почти серыми и бесцветными. Она улыбается, отводит руку с
маской в сторону – так, чтобы нападающим хорошо было видно. -
Эта маска дорогого стоит. Чтобы сделать ее, мне нужно было найти
поразительно похожую на себя девушку. Лицом…Убить ее, и выточить маску
из ее черепа. Но все это было сделано не моими руками, нет. Мне
преподнесли уже готовый образец – как раз по моему лицу. И оставалось
лишь нарисовать символы своей кровью. Эту маску подарил мне человек,
который очень меня любил. Вернее – мою красоту. Точнее – внешность.
Помнишь Майкл,- сказала она обращаясь к высокому темноволосому человеку
за своей спиной – как я испугалась когда той ночью ты хотел сломать ее?
Ты тоже такой, наверное. Тот кто подарил мне эту маску – не видел
ничего за моей красотой. Ничего. Ни души, ни мыслей ни чувств. Он
подарил ее мне, чтобы я могла изменять свою внешность. Он надеялся, что
я буду надевать ее в старости, для него – но не случилось. Фактически –
маска мне ничего не стоила. Моей крови мне не жалко – это ничтожная
жертва. Со временем кровь вылиняла но остался черный след. Прошло уже
без малого сто лет. Прошло. А что потеряла та девушка? Ведь она отдала
все, и даже не знала для кого. К чему я это все говорю? _ она
внимательно взглянула на джентльмена_ у вас вполне подходящие кости, в
ногах. – повелительный взмах руки – и джентльмен оседает. Еще не
осознавая, что пистолет выпал из рук. Не осознавая что виски скоро
проберет сединой…- - А еще у вас неплохой череп. Хотите, я заберу и
его? Не переживайте, ваши мозги глаза и остальное останутся при вас...
в панцире из кожи и сухожилий, если они там у вас есть..- джентльмен
жалобно скулит. Он вдруг замечает что ноги его не слушают. А под ногами
у девушки появляется аккуратная кучка длинных костей… неужели берцовые
и голеностопные? Его??- - Знаете, я ведь когда-то была безумно добрым
существом. Если бы не такие как вы. Благодаря вам я верю и знаю –
доброта – наивысшая жестокость. Вы входите в чужой, неиспорченный,
незапятнанный мир. Ломаете его. Превращаете его в боль. Такую, что
месть больше не нужна, а прощение уже бесполезно. Такую боль, что к ней
привыкаешь, как к своей душе – и больно от взгляда, от смеха, от чего
угодно. Совершенно беспочвенно, беспричинно и бессмысленно. Такую боль
что перестаешь чувствовать все остальное. Ищешь убежище – пустоту,
одиночество. Заполняешь м душу, пока не перельется до краев. А затем
твоя кровь превращается в яд. Незаметно. Постепенно. А людям вокруг нет
дела. Им хочется видеть как ты улыбаешься. Им хочется видеть только
внешность, иллюзию счастливого и довольного человека. И это доставляет
боль еще раз. И ты уже забываешь, в чем изначальная причина. Тебе все
равно – кто, где и когда поставил точку, или начал писать. Все равно
кто ты – и кому верить. Ты ищешь одного – как бы хоть на минутку
прекратить боль. А это возможно лишь – если выпить чью-то еще. И выпить
ее на пару с теплом , любовью, глупостью. Опустошить и забыть. Искать
следующего, следующего. И ломать чужие миры куда осторожнее и
профессиональнее чем вы. Ты делаете это грубо и очевидно. А я
подтачиваю грань, чтобы однажды мир сломался сам. Чтобы человеку
оставалось только умереть. И если он все же выживет – станет таким, как
я, но не поймет ничего о том, кто его мир сломал. Так и должно быть
наверное. В этом мире есть место для всякого , но рано или поздно, мри
каждого будет сломан – и либо умрет, либо будет жить вопреки. Словно
худшее из чудовищ. Искать чужой боли, жизни, счастье и радость станут
ненужными и бессмысленными. Ах, да, я снова забываюсь. Джентльмены..
Мне все же жалко смотреть на сломанные миры. Ваши настолько примитивны
что и ломать-то нечего. Поэтому не обессудьте.. мне ваши страдания даже
не смешны. Вы просто мясо. И умрите как мясо…. - с кончиков ее пальцев
полился синевато-серый туман. Джентльмен не знал, что делали его
компаньоны. Когда холод коснулся его, он больше не мог двигаться.. их
давно уже не было, бежали . Но и они в тот вечер не дошли домой… -Холод
касается всякого. Но не все выдержат прикосновение пустоты…. Не все._